В глубине комнаты с кем-то воевало бесстрашное кресло.
Громила, получив ещё один удар в нос, рассвирепел и прекратил скручивать неистово сопротивляющегося парня.
Он просто стал выталкивать Джерри из разбитого окна.
И вот спина юноши повисла над шестидесятиэтажной уличной пропастью. Он удерживался лишь локтями, цепляясь за острую кромку оконной пробоины.
— Несчастный случай, — прохрипел бандит. — Семейная традиция!
Зря он это сказал. Болван.
Джерри вдруг перестал цепляться за режущие стеклянные края и схватился за одежду противника.
Тело юноши мгновенно вылетело в разбитое окно. Громилу, потерявшего опору, Джерри потянул за собой.
Но худой имел отличную реакцию — он мгновенно отпустил юношу и растопырил руки и ноги. Зацепился и прочно зафиксировал туловище!
Но голова уже была снаружи, за стеклом.
Падающий Джерри держал человека за волосы и шиворот и яростно тянул его, упирающегося, за собой в пропасть. Голова худого человека резко дёрнулась вниз, и шея напоролась на пилу оконных осколков, торчащих из нижней части рамы.
Вскрик перешёл в клокочущий, захлёбывающийся звук.
Волосы и одежда противника выскользнули из рук Джерри.
Звериное счастье от зрелища поверженного врага быстро сменилось ужасом: юноша падал в стопятидесятиметровую пропасть вдоль гладкой стены небоскрёба.
Тамми хладнокровно сказала:
— Четырнадцать секунд до удара. Смертельный исход.
Пятьсот футов высоты! На такой высоте Джерри не летал даже на крыльях. А попасть в такое положение без глайдера…
Лунное притяжение хоть и было в шесть раз слабее земного, но неумолимо ускоряло падение. В ушах завыл ветер, глаза заслезились.
«Никки было хуже!» — мелькнула мысль.
Джерри постарался хоть чуть-чуть взять себя в руки, что было совсем не просто. Стабилизировал тело, расправив куртку, и быстро осмотрелся. Потом невероятно изогнулся и схватился за висящий поперёк стены небоскрёба рекламный плакат о выгодной аренде квартир. Длинный алый транспарант из плёнки двухфутовой ширины меж пластиковыми шнурами туго натянулся. Падение Джерри замедлилось, и сердце сделало радостный перебой.
Но концы шнуров выдрались из непрочных креплений, и юноша полетел дальше — с зажатым в руках плакатом.
Тамми быстро констатировала:
— Десять секунд. Смерть.
Не выпуская тросов, юноша широко развёл руки. Между ними затрепетало полотнище, раздуваемое скоростью падения. Джерри выпускал тросы из ладоней, стараясь превратить плёнку в что-то вроде тормозящего парашюта или параплана.
— Семь секунд. Смерть.
Слабый хлопок: пуля продырявила плёнку. Это третий бандит справился с креслом, высунулся из разбитого окна и выстрелил вниз — в падающего Джерри. Но ему мешало полотнище, трепещущее над юношей.
Дуга из плёнки выросла до нескольких метров и пыталась задержать падение Джерри. Но он был тяжёл и уже набрал захватывающую дух скорость. Ещё одна пуля пролетела так близко, что юноша почувствовал на щеке воздушную волну.
— Пять секунд. Перелом ног. Молодец!
Внизу по тротуару бежала Никки, запрокинув голову. Красные лазерные лучи летели от неё вверх, за спину Джерри.
Девушка была ещё далеко от ивы, в которую он должен был врезаться.
— Три секунды. Обе ноги.
Тело Джерри прошило насквозь облако тонких ивовых веток. Они были слишком слабы, чтобы задержать его! Земля стремительно приближалась.
Кто-то сильно потянул Джерри за руки вверх — да так, что они затрещали в плечевых суставах. Это его импровизированный параплан сгрёб сразу половину ивовой кроны и зацепился, пригибая упругие ветки вниз. Тросы стали неудержимо выскальзывать из горящих ладоней.
Джерри изо всех сил вцепился в верёвки, но они всё равно заскользили в мокрых от крови ладонях, разрезая их.
БУМ!
Юноша врезался в зелёный газон, выбив кроссовками ямы в мягкой земле.
Ноги взвыли острой болью. Джерри перекувыркнулся и обессиленно распластался на траве.
Прибыл.
Уже никуда не нужно было прыгать и лететь.
В следующую секунду он попробовал пошевелить ногами и с облегчением понял, что они ноют и здорово ушиблены — но не больше.
— Ты хи-итрый!.. — удивлённо протянула Тамми. — Ничего не сломал!
Никки подбежала к юноше с таким белым лицом, что Джерри даже испугался за неё. Он поспешил крикнуть ей:
— У меня всё в порядке! Но сверху стреляют!
Девушка упала рядом, всхлипнула и крепко обняла его.
— Уже не стреляют! — прорычала она.
Ничего не понимающие редкие прохожие таращились на двоих молодых людей, лежащих на газоне. Юноша был исцарапан и окровавлен, но, кривясь от боли, улыбался. Девушка была невредима, но с яростным лицом кричала кому-то:
— Офицер Горбин! Если ваши супермены сейчас же не оцепят это чёртово здание на Мейн-стрит, то завтра они будут сторожами на городской свалке!
Никаких сомнений в реальности этой угрозы не возникало. Может, поэтому — или просто пять минут подходили к концу, — так или иначе, но воздух наливался стремительным воем полицейских сирен.
— Мы не можем допросить напавших на Джеральда Уолкера, — с сожалением сказал офицер Горбин. — У одного из них серьёзное повреждение мозга от удара высокочастотным излучением. Второй повредил стеклом сонную артерию и из-за потери крови был в клинической смерти шесть минут. Третий получил проникающее ранение черепа лазерным лучом. Эти раны не смертельны, но все трое находятся в лечебной коме. Врачи обещают вернуть их в сознание, но лишь через несколько месяцев… правда, вряд ли с полным восстановлением умственных функций. До тех пор никакие допросы невозможны. Жаль.